16 апреля 2003

Сейчас, когда наши замечательные артисты театра DEREVO уехали на очередные гастроли, можно подвести итоги петербургским выступлениям. Итак, DEREVO в Петербурге. Как это было.
Сегодня - о российской премьере, которая состоялась на сцене ТЮЗа, спектакля "Острова в океане".
Мы благодарим за предоставленные фото художника Юрия Селиванова.

"Острова в океане". История жизни на Земле по версии DEREVO

Это было всегда: снискавший себе славу уникального театра, обращающего своих зрителей в глубины собственных личностей, коллектив, выступающий на театральных подмостках (но могущий построить свой мир где угодно!) - DEREVO ищет истину. На этот раз результат поисков озаглавлен 'Острова в океане', эксперименту всего лишь несколько месяцев от роду и - годы многотрудных поисков и попыток.
Каждый свой спектакль DEREVO говорит с людьми на языке различных вибраций. И если то, что показывали в начале месяца, любимый спектакль 'Однажды', - говорит на языке сердца, то 'Острова в океане' - это дыхание, это музыка ветра, это легкие капли дождя, упавшие на лицо, это мир до и без умных машин и мнительных, машиноподобных, безумных людей. Область жизни DEREVO в 'Островах:' лежит по ту сторону выдуманной человеком морали и критериев цивилизованного общества: добра и зла. По океану времени, в глубине кажущегося бесконечным, но имеющего историю рождения и ожидающего смерти, мира, DEREVO путешествует с нами, говоря языком дыхания, дуновения чувств, едва уловимого запаха. Душа спектакля 'Острова в океане' чиста и прозрачна, и можно глядеться в нее бесконечно, это - магическое зеркало, в котором во всей подлинности отражается тот, кто перед ним. DEREVO - не элитная группа, обращающаяся к избранным посвященным. Не надо быть адептом, чтобы войти в их мир. DEREVO 'годится' для любого человека, ищущего смысла в поисках себя.
'Что наверху, то и внизу', 'Время - это вода', 'Жизнь на Земле зародилась в океане': Утверждения, сравнения, метафоры, знакомые всем: каждый знает свою версию и древней герметической истины, и поэтического троппа, и идеи эволюционной теории. Каждый из нас имеет право свой мир строить из осколков любых жизней, взглядов, примеров. Уникальность каждого существа на Земле безусловна. Вот только набор ситуаций, вполне определенен, - просто в судьбе каждого то или иное вселенское предназначение отражается в разных оттенках и интонациях. 'Острова в океане' именно об этом.
Информационные поля, к которым зрителя подключают во время этого действа, так многочисленны, но столь внятны для каждого, - в каждом из нас есть связь с той правдой, что приносит на сцену DEREVO. Различны лишь отражения, поэтому никогда и ни для кого DEREVO не сыграет один и тот же спектакль. И, несомненно, многие почувствовали, что 'Острова в океане' - 'детский спектакль театра DEREVO'.
В нем можно найти себя, как в стертых твердым ластиком взрослых впечатлений фрагментах памяти о начале. Что было с тобой до властных структур социальных институтов, что стало в основе всего твоего уже прошлого, настоящего и будущего? Только твоего мира, только тебя одного, - человека, личности, ценного кирпичика в конструкторе миропорядка? А что было рядом с тобой, что формировало тебя до все тех же тоталитарных систем семьи и школы?..
Вот на таком - издалека пришедшем - импульсе и подхватывает DEREVO зрителя 'Островов:', - кого-то зацепляет на первой минуте, кто-то начинает осознавать себя и присоединяться только после многих своих отражений: Но рано или поздно, каждый включается в круговорот миров, систем, правил игры. Привычный мир растворяется, теряют очертания насущные проблемы и формальные ценности. Заставить забыть 'текущий момент' - правило DEREVO. Дыхание 'Островов:' - область текущего времени, переливающего всех, кто в зале, из одного сосуда-мира в другой, в мгновение уносящего в даль времен совсем забытых или через еще секунду - показывающего во все красе, чего каждый стоил в момент недавней, - осознанной, 'настоящей' жизни: На одном маленьком участке пространства и времени, слитые воедино люди, в одно дыхание (душа в душу!) перемещаются сквозь толщи времени и расстояний. Вот такая игра.
У DEREVO игра всегда одна, они - ее мастера. Они - адепты игры. Ткань своего спектакля они ткут из аналогий, - 'что внизу, то и наверху'. Искусные создатели мозаики из деталей, мелочей, складывая кубики (истинно детская игровая традиция!) своего 'островного' мира, они ставят рядом разные масштабы. Вообще, по размерам и значимости несовместимые. Например, некий предвечный (позволим себе такие абстрактные определения, - а DEREVO их всегда избегает!) свысока, сидя наверху лестницы, пускает мерцающие в лучах света мыльные пузыри, - а под ним, тут же, огромные купола, таких же, как его, пузырей, покрывают площадку мира: Солнце, кровавым цветом сияющее на краю сценического неба и - мячик-солнце, поднятый со сцены и зажегшийся в руках тем же цветом заката и потухший вместе с большим светилом: Перечисление не будем продолжать, слова - это не стихия, в которой DEREVO определено, описано и названо. Они ведь говорят не словами. Их танец - о силах, архетипах, энергетических столбах, арканах, - много есть разных определений в традициях, - и конкретных проекциях этого общего на маленькую планету Земля.
Планета, по версии DEREVO, развивается вполне схематично, определенно, целенаправленно. Никто не сомневается, когда смотрит 'Острова:', что они знают обо всем этом: о начале, продолжении и будущем финале. Но в 'Истории жизни на Земле от DEREVO' нет места 'паркам юрского периода'. Важны не картинки, - DEREVO говорит о причинах. И поэтому такие простые декорации (простые, в смысле отсутствия цветастости и вычурности) построены для показа единства всех, кто появляется в мирах 'Островов в океане'. Все, что ни происходит на сцене, выстраивается внутри и по краям светящегося круга, - переливчатой водной глади и его берегов. И именно там, в этой условной графике, внешняя разница между мирами минимальна. Также минимально и время перехода, - полное затемнение. Это - не конец каждого номера программы так 'отбивается', это - не для того, чтобы заработать порцию аплодисментов:
Это - своеобразный, современный (связь времен!) вариант 'Машины мечты' Бриона Гисина. Когда-то давно он взял лампочку, поставил эту лампочку на проигрыватель, потом эту лампочку обмотал картонкой и сделал в ней дырки: и вот в эти дырки через закрытые веки бьют вспышки света. Так и DEREVO в 'Островах:' чередует яркий свет, фрагменты мечты, фрагменты чуда, - с абсолютной тьмой. Но все вместе - единое целое: что на свету, что во тьме: в эти мгновения люди погружают в свою версию этой мечты. Ведь личная мечта каждого - это всего лишь свой вариант. А ведь точно об этом же мечтает тот, кто рядом и кто далеко. Все в мире взаимосвязано: каждое движение самого, по социальным меркам, незначительного человека влечет за собой, - словно волну, - движение, расшатывание всех других: людей, законов, систем. Обязательно, пусть это так незаметно 'реальному' глазу. В 'Островах:' DEREVO попыталось эту вселенскую взаимосвязанность показать 'в картинах'. Все в сценическом мире 'Островов:' едино. И герои на берегу, и шагающий по воде маленький человек, и все-все-все, - их связывает единый закон. Как часто самые сильные (ходить по воде - талант, дар!) движутся от частного, уникального - к общему серому. Серые люди в кирзовых сапогах даже только по берегу в одиночку не ходят:
Только не стоит думать, что для истории 'Островов в океане' были выбраны некие 'лучшие и знаменитые', биографии которых положены в основу обобщения - рассказа о мирских закономерностях. В 'Островах:' вы не найдете никого, кого бы на сцене вам захотелось назвать по имени. Они, на сцене, - это все вы, а еще те, кто рядом с вами всегда, а еще, - конечно, конкретные люди, которые играют всю эту жизнь, всю эту суть. Те четверо, кто раз и навсегда выбрал для себя путь DEREVO. Они зовут вас на экскурсию по вашим глубоко запрятанным тайникам, где 'инвентаризация' не проводилась с давних пор. Может быть с того момента, кода вы еще были рыбой, или когда потом, чуть позже, уже сами ловили с товарищами рыбу сетью и в этой сети запутались, - не потому ли, что все это делали впервые: А может быть, тогда, когда вы в первый раз увидели водную ширь, - какой необъятной показалась вам тогда ваша земля и какой длинной жизнь, - и вдруг вы даже чуть не утонули в попавшемся на пути мелком пруду: Потом вся эта вода замерзла, и вы катили по льду огромный снежный ком. Или когда вы, такие наивные и чистые, встретились - еще совсем маленькие и неумелые, без опыта и долгой памяти, - и побежали друг к другу по воде. А может, когда шли по тонкому лучу, и тянули руки навстречу друг другу: Или все-таки тогда, когда при вашем непосредственном участии, сферы сомкнулись, заключив в себя принцип, для рождения нового шара, - звезды по имени Земля?.. Бесконечное количество жизней проживает каждый, кто станет одним из тех, кому быть полтора часа 'островом' - оторванным от твердой почвы фиксированной реальности в океане идей, времени: бурлящих вариантов, клокочущих происшествий, пенящихся явлений.
Есть среди 'островов в океане' нечто особенное. Это - нечто вечное, изменяющееся, принимающее участие во всем, что творится среди нас, - и при этом отстраненное, живущее всегда рядом - и всегда изгоем. DEREVO постоянно говорит об изменяющемся мире, но мире вечном. Вот и этот 'капитан' стоит на берегу искрящегося потока времени, на берегу яркого круга, и постоянство его, появляющегося в разных ипостасях, - многообразного, но несчастливого, нерадостного, - закономерно. И тому, кто смотрит глубже, кто рядом с общей, всю ее чувствует, но находится не в ней, а в своей системе, редко удается быть беззаботным, ибо он знает 'до' и 'после'. И вот этому персонажу ни рода, ни племени, а тем более имени, иметь не дано. Он здесь, он - всегда: Завершен, наполнен, - достиг цели. Он подмел веником воду-время, он слился в удивительном по красоте танце со своим двойником:
И в процессе действа он, как ни странно, - чем дальше, тем больше, - становится все более определенен, 'обрастает' какими-то свойствами, наделяется какими-то знаниями, силами, - и подвигается все более к концу. С каждым его выходом, - а они длятся секунды, но их много! - зритель все больше его описывает, придумывает о нем свою (мы же отражаемся в нем - в зеркале!) историю. И этим 'убивает'. Финал его таков: потухшее солнце, и он, без мундира, чина и кокарды, ничем не 'обернутый' - почти нагой, выходит из игры. Тогда, как он с третьей попытки начинает растворяться, словно утопающее бумажное послание в луже, становится как-то не по себе. Вот именно тогда иллюзия зеркал прекращается, и все вдруг понимают, что вся игра была основана на их личной, потайной, подсознательной жизни: Все, что мы воспринимаем, что называем, что описываем, - все наше. DEREVO просто обратило наше внимание на нас же самих...
Он исчезает медленно. С ним - и наше магическое дыхание, что вело нас по мирам и временам в магическом театре DEREVO. Голоса из динамиков громко вещают на чистом английском, что 'мир идет к гибели, что человек безжалостно уничтожает природу:' Но голоса эти - лишь музыка. И переводить что-то на родной язык совершенно не обязательно. DEREVO всегда привлекало к участию в своем мире музыку. Она как бы приоткрывала путь ощущениям, которые нам дает слух. И мелодии голоса, игра интонации, ритм, сила или слабость звуков, производимых человеком - это все так же важно. Но не слова. Вот почему DEREVO не говорит в своих спектаклях. И мы понимаем их без слов, когда босые души - участники DEREVO выпархивают на поклоны к удивленной, пораженной, восторженной человеческой общности, которая только что в театре вобрала в себя то, что не дает множество других стихий. Театр в этот момент превращается действительно в храм, - искусство, растворенное в нас после действа, такое живое, без прикрас, без умствований, без хитростей и уловок. Вот такое оно, простое DEREVO, - живущее, вопреки стальной неизменности идеологического, традиционного театра и железобетона новых форм извращенного сознания некоторых выскочек от искусства.
DEREVO не боится быть таким неприкрытым. Оно идет к людям, ждет каждый раз, в любой стране мира, в любое время все новых и новых людей, которые хотят от театра получить чуточку живого искреннего чувства: DEREVO дает им эту возможность.
И когда по воде времени DEREVO ступает уверенно, с любой скоростью, в любом направлении - это никого не оставляет равнодушным. Ничего не кажется странным, - всё опыт. Все связано меж собой, все - лишь части общего, - острова в океане, - небольшие тверди, маленькие фрагменты плоти земли, живущие в океане потоков, процессов, целей. Живущие вечно.

Ольга КРАСНОВА