На фестивале "Золотая маска" показали спектакли, претендующие на премию в номинации "Новация"

Впервые премию за "Новацию" на "Золотой маске" дали два года назад - забавно, что новизна была почти вековой давности: награду получила "Победа над солнцем" Крученых, где Александр Пономарев пытался реконструировать спектакль футуристов. На следующий год в программе уже утвердили специальную "новационную" номинацию (приз получил Евгений Гришковец), тогда же возникла негласная договоренность экспертов и жюри считать этот конкурс чем-то вроде резервации для спектаклей, которые непонятно по каким законам судить, а отметить хочется. В первую очередь для тех, что проваливались в щели между жанрами, когда не разберешь: драма это, опера или танец.

В этом году новацией решили посчитать все то, что не разговаривает (весьма символично для литературоцентристского русского театра). Выдвинуто было четыре спектакля, очень естественно складывающихся в пары: Suicide in progress живущей в Германии, а прежде питерской группы "Дерево" и Imitator Dei московского маленького театра "черноеНЕБОбелое", "Арвайден" северо-осетинского театра под тем же названием и "Бабы. Год 1945" "Балета толстых" Евгения Панфилова из Перми.

Suicide Антона Адасинского и Imitator Доктора Да представляют маргинальный и редкий у нас, но очень распространенный в Европе тип "черного" (в смысле инфернально-мрачного) пластического театра. Существовавшая довольно долго мода на такие спектакли на Западе уже прошла, но поклонников у них еще достаточно, особенно среди молодежи, тянущейся к мрачной философичности. Тем более, что эти театры любят даже на программках напечатать какие-нибудь свои многозначительные высказывания или цитаты. "Дерево" так даже опубликовало текст под названием "Манифест" о том, что "человек находится в состоянии войны с миром, его породившим" и целый ряд цитат вроде: "...Вы верите в Бога? - Что вы имеете в виду...?" - из интервью Антона Адасинского". Доктор Да (это театральный псевдоним Дмитрия Арюпина) в программке не был так нахален, но тоже написал патетический текст о человеке, который "потерялся в тысячах своих отражений".

Театр "Дерево", давно и вполне коммерчески успешно существующий в Германии и иногда привозящий свои премьеры в Питер (отчего, видимо, и сочли возможным представлять Suicide как российский спектакль), более интересен, когда он вспоминает, что вышел из полунинских "Лицедеев", и делает полуклоунские спектакли типа Once (его на этом фестивале показывали в программе для продюсеров Russian case). Сами актеры "Дерева" (двое мужчин и две женщины) - бритые наголо, тренированные - очень выразительны. Но смотреть полтора часа кряду на бесконечные макабрические построения и извивы, на то, как через ряды бедных зрителей тащат голого актера с привязанным к причинному месту колокольцем и он изображает человеческие страдания, а живописный Адасинский выступает настоящим дьяволом... На то, как бегает в белом какая-то придурковатая шутиха с ангельскими крылышками, и дует ветер, и ползет дым, и падает черный "снег", и мерцает "адский" красный свет, и гремит музыка... Воля ваша - сил нет.

Дина Годер